ДУРАНД ИЗ СЕН-ПУРСЕНА

«In Sententias theologicas Petri Lombardi Commentariorum libri quattuor» (Комментарий на «Сентенции» Петра Ломбардского) и «Quodlibeta avenionensia» (Авиньонский кводлибет (Запись диспута «на свободную тему», состоявшегося в Авиньоне в Адвент 1314 г.)). Кроме того, важное место в творчестве Д. из С.-П. занимают ряд «вопросов» и трактатов: «Quaestio de natura cognitionis» (Вопрос о природе познания), «Quaestiones de libero arbitrio» (Вопросы о свободном решении), «Tractatus de habitibus» (Трактат о хабитусах), «Tractatus de statu animarum Sanctorum postquam resolutae sunt a corpore usque ad reunionem cum corporibus in resurrectione» (Трактат о положении душ святых после их отделения от тел и до воссоединения с ними в воскресении), «Tractatus de iurisdictione ecclesiastica et legibus» (Трактат о церковной юрисдикции и законах).

Для творчества Д. из С.-П. определяющими стали 2 главные тенденции, характерные для мн. представителей поздней схоластики. Во-первых, стремление к разделению сфер веры и разума, ведущее, с одной стороны, к ограничению области применения философии в теологии, а с др. стороны, к определенной автономизации философского знания (в случае Д. из С.-П. эта тенденция нашла выражение прежде всего в том, что он, занимаясь преимущественно философскими исследованиями, не всегда обращал внимание на то, какие теологические выводы могут следовать из его философских позиций). Во-вторых, для Д. из С.-П. характерен методологический принцип экономии мышления, известный как «бритва Оккама», т. е. стремление устранить из философии «не-необходимые сущности». Эта тенденция обусловила его номинализм в онтологии, определенный «антиметафизический» поворот в гносеологии и психологии, а также критическую позицию по отношению к томизму, несмотря на то что Фома Аквинский в 1286 г. был провозглашен офиц. учителем ордена доминиканцев (последнее обстоятельство привело к тому, что под давлением ордена Д. из С.-П. неск. раз пришлось корректировать свой «Комментарий на «Сентенции» Петра Ломбардского», а также написать в свою защиту специальную работу - «Excusationes» (Оправдания)). В целом философские идеи Д. из С.-П. весьма близки к идеям У. Оккама, хотя сам Д. из С.-П., как епископ Мо, в 1326 г. входил в комиссию, осудившую 51 тезис англ. философа. Несмотря на постоянные разногласия с руководством доминиканского ордена, работы Д. из С.-П. были очень популярны в ученой среде, причем в течение длительного времени (даже в XV в. канцлер Парижского ун-та Жан Жерсон рекомендовал студентам его «Комментарий на «Сентенции» Петра Ломбардского» как превосходное учебное пособие).

Слишком резкие и «новомодные» теологические и философские формулировки Д. из С.-П. нередко становились предметом разбирательств не только его коллег по ордену. Так, напр., в трактате «De visione Dei» (О видении Бога), посвященном созерцанию Бога блаженными, специальная папская комиссия нашла 11 заблуждений, связанных с этим вопросом. В частности, ошибочным было признано мнение Д. из С.-П. о том, что блаженные созерцают Бога не по благодати, данной им свыше, и не при посредстве особого тварного света, возвышающего разум до созерцания божественной сущности, но непосредственно и сообразно естественным способностям разума. Кроме того, Д. из С.-П. обвинялся в неортодоксальной трактовке таинства Евхаристии: по его мнению, хотя Христос после совершения таинства реально присутствует в хлебе, хлеб при этом не претерпевает субстанциального изменения (т. е. не пресуществляется в тело Христово), но Сам Христос нек-рым образом «входит в хлеб» (impanari) и пребывает в нем (т. н. доктрина импанации, или консубстинации, восходящая к беренгарианам (последователям Беренгара Турского) и впосл. адаптированная М. Лютером).

Наиболее резкой критике подвергалось философское учение Д. из С.-П. Ортодоксальные томисты-доминиканцы дважды (в 1314 и в 1316) собирали соответствующие цензурные комиссии, причем 1-я насчитала 91 ложный тезис, 2-я - уже 235. Основные и наиболее принципиальные расхождения Д. из С.-П. с офиц. учителем его ордена связаны с тем, что в отличие от Фомы Аквинского, сторонника умеренного реализма, Д. из С.-П. занимал строго номиналистическую позицию. Все, что существует, поскольку оно существует, единично (In Sententias. II 3. 2. N 15). Принципом индивидуации является не одна материя, как у Фомы, но все то, что есть начало природы и чтойности вещи (nihil est principium individuationis, nisi quod est principium naturae et quidditatis - Ibid. N 14). Поэтому причиной того, что некая вещь индивидуальна (есть «эта вот единичная» вещь), являются внешняя действующая причина и внутренние причины (материя и форма), которые опять-таки в силу своего существования индивидуальны и единичны. При такой постановке вопроса проблема индивидуации становится практически псевдопроблемой.

Поскольку общее (universale) реально не существует, то виды и роды всего лишь неопределенное выражение (в языке и мышлении) индивидуального. Абстрагирование не является метафизическим действием (абстрагированием общего от единичного при посредстве «света действующего разума»), как то предполагает томизм, но скорее есть чисто психологическая операция, посредством к-рой определенное восприятие единичной вещи через чувства замещается (в большинстве случаев сознательно) неопределенным представлением этой вещи. Иначе говоря, разум сам формирует общее, благодаря тому что в акте мышления устраняются различия между единичными вещами (здесь Д. из С.-П. явно следует знаменитой максиме Аверроэса: «Intellectus est, qui facit universalitatem in rebus» (Разум является тем, что производит общее в вещах)).

Т. о., Д. из С.-П. подчеркивает активность души человека в процессе познания. Объект (как чувственного восприятия, так и мышления) является не действующей причиной познания, но всего лишь его необходимым условием. Следов., для познания не требуются чувственно воспринимаемые и умопостигаемые познавательные формы (species sensibiles et intelligibiles) объекта, выполняющие функцию промежуточного звена между объектом и познающей душой. В этом отношении теория Д. из С.-П. радикально расходится с любым типом аристотелизма (в т. ч. и с аристотелизмом Фомы Аквинского), утверждая, что даже если Аристотель и постулирует наличие таковых «познавательных форм», то нам нет никакого дела до того, что он говорит, поскольку наша задача - исследовать истину, а не его мнения (Naturalis philosophiae non est scire quid Aristoteles vel alii philosophi senserunt sed quid habet veritas rerum). Точно так же для познания не требуется и действующий разум (intellectus agens), поскольку ему не от чего (чувственно воспринимаемых форм не существует) абстрагироваться и нечего (общего также не существует) абстрагировать. Кроме того, поскольку мышление не есть пассивное восприятие умопостигаемой познавательной формы, «оформляющей» и «совершенствующей» разум, то акт мышления не добавляет к природе разума никакого совершенства. На этом основании Д. из С.-П. объявляет ненужным разделение на 1-й акт («первое совершенство» человека, т. е. разумная душа как форма тела) и 2-й акт («второе совершенство» человека, т. е. его специфическое действие - мышление), к-рые играли столь важную роль в психологии Фомы Аквинского.